3.png
Бутовский полигон – крупнейшее в Московском регионе место массовых расстрелов и захоронений жертв сталинских репрессий. Сегодня известны имена 20760 человек здесь убиенных. Эти люди были расстреляны в течении очень короткого периода времени, с августа 1937г. по октябрь 1938, а полигон функционировал с 34 по 53 год…
Те, о ком мы знаем – мужчины и женщины в возрасте от 14 до 82 лет, представители 73 национальностей, всех вероисповеданий, всех сословий, но большинство из них, простые рабочие и крестьяне – русские православные люди.
Около 1000 человек, из числа погребенных в Бутово, пострадали как исповедники Православной Веры, более трехсот, сегодня прославлены в лике святых.
Название нашего сайта – martyr (мартир), происходит от греческого μάρτυς, что в буквальном переводе значит – свидетель, на русский чаще переводится как мученик. Сайт посвящен, прежде всего, убиенным на Бутовском полигоне за Православную Веру, но не только. Мы собираем и публикуем материалы о всех пострадавших в Бутово и иных местах в годы репрессий, независимо от их национальности и вероисповедания.

БУТОВСКИЙ КАЛЕНДАРЬ

подробнее

france Spain

Стихи Татьяны Иосифовны Бирюковой

О себе: простая русская женщина, по жизни агроном совхозный, с утонченной душой поэта...

 

Татьяна Иосифовна Бирюкова она со старшим братом Августом Иосифовичем (94 года).

 

БАТЮШКА

Когда-то давно, в двадцать пятом году

Разрушили церковь у всех на виду,

Лишили ее алтаря и креста

И долго глумились над ликом Христа.

И молча взирала на это толпа,

Казалось, была и глуха, и слепа.

И только священник, в слезах и без сил,

 У Бога прощенья вандалам просил:

«Прости, Милосердный, заблудших ягнят,

Не ведают люди, что в страхе  творят»

Но Бог не ответил, и время прошло,

Всё вскоре забылось, быльем поросло.

В намоленных стенах устроили склад,

Потом – магазин, ну а позже – ломбард,

 

Но каждой весной, в воскресенье Христово,

В надежде услышать Великое слово

На паперти люди стояли как прежде,

и старенький батюшка в ветхой одежде

Молил о заблудших и все горевал,

Что некому выгнать из храма менял.

 

Иные настали теперь времена,

Живет наша Церковь, живет и страна,

под куполом вечным немеркнущий свет…

Звонит старый колокол. Батюшки нет.

Где молишься, отче, в чертогах каких –

О нас, неразумных, о детях твоих?

 

***

  Я помню первый день войны,

в Сосновке – царство тишины,

спал старый дом, а надо мной

сосна качала головой:

шершавый ствол, заросший мхом,

согретый утренним теплом,

и очень поздняя сирень

еще цвела в тот самый день.

 Вдруг кто-то громко из окна

Сказал встревожено:

-Война!

И раскололась тишина…

 

Потом так много было дней

И безысходней, и страшней:

сгорел мой дом и та сосна,

и та счастливая страна,

где пела по утрам свирель,

где мать качала колыбель…

Я помню этот первый день –

В руках увядшую сирень.

 

***

РЕЧКА ДЕТСТВА

В зеленых берегах бежала речка,

По серой гальке – светлая вода,

Из матери-земли, из родника-сердечка,

Из детства моего – неведомо куда.

 

Дробилась радуга на мельничных колесах,

Ржал рыжий конь в нескошенном лугу,

И сладко пахло медом на покосах,

И высились стога на тихом берегу.

 

И девочка, зеленые глаза,

На камушке смеялась безмятежно,

Над нею небо было так безбрежно,

И так светилась девочки краса!..

 

Был долог летний день, и лето бесконечно,

А ночь так коротка и так светла…

Но  речка холодна и быстротечна -

Она однажды детство унесла.

 

И я ушла от родника-сердечка,

Нашла себе иные берега,

Но как мне часто снилась эта речка,

И рыжий конь, и свежие стога!..

 

И к мельнице бегущая дорога,

И шумные июньские дожди…

Я на краю судьбы.

У самого порога…

Я не вернусь. Прости, река. Не жди.