Благовест над Ладогой
Уже к вечеру первого дня нашей «северной одиссеи» ветеран российского пассажирского флота теплоход «Господин Великий Новгород» уносил нас от Санкт-Петербургских святынь вверх по Неве к высоким широтам Русского Севера. Впереди - суровая Ладога! И на ее каменистых островах - древние русские обители: Валаамский Спасо-Преображенский и Коневецкий Рождество-Богородичный мужские монастыри, в чьих трагических судьбах, как в «честном зерцале », отражены и судьба русского народа, и его культура, и страдания, и идеалы, и святость, и… глубина падений.
На Валаам
На борту теплохода под мерный стук судового двигателя наши батюшки отслужили молебны на начало путешествия и Святым Новомученикам и Исповедникам Российским. И вскоре урбанистические пейзажи, «прокаленные» по-северному жгучим июльским солнцем, уступили место сине-зеленой благодати вод.
Чайки ныряют в волны вечернего бриза, мы же, по-детски наивно прильнув к леерам, вглядываемся в диковинные развалины крепости Орешек (ныне она восстанавливается), откуда в древности начинался знаменитый торговый путь «из варяг в греки».
Эта крепость в месте рождения Невы от матери-Ладоги – некогда «вечное яблоко раздора» между новгородцами и шведами – в разные времена была и средневековым городом, и важнейшим фортификационным сооружением, и политической тюрьмой, помнящей революционеров, прорицателей, политических самозванцев, неугодных аристократов и даже… несостоявшегося императора. Сегодня здесь – филиал музея петербургской истории.
…Бросаем прощальный взгляд на шлиссельбургскую твердыню – и вот мы уже во власти «синеокой» Ладоги. Ее взор устремлен в горнюю высь, куда вот уже много веков возносятся гимны и помыслы строгой валаамской братии, слова ее покаяний и молитв. Отрешившись от мирской суеты и «сладких» земных грехов, насельники Спасо-Преображенского мужского Валаамского монастыря непрестанно молятся о спасении своей и нашей души, за воинство духовное, за Святую Русь...
И седой Валаам, и его древние утесы, и возрожденная здесь ныне обитель, - место святое, намоленное.
Даже издали, с борта теплохода, наш взгляд не способен охватить весь Валаам разом. Тем более невозможно сразу постичь судьбу и историю этого дивного монашеского острова.
Из глубины веков
Непроста, а подчас и трагична история Валаамской обители, явившей миру, как образец во спасение, целую плеяду святых подвижников. Величаемая Северным Афоном, она сама оберегается своими основателями и небесными игуменами Сергием и Германом – Валаамскими Чудотворцами, по их молитвенному предстательству и заступничеству всякий раз восставая из пепла.
Согласно древнему преданию, путь одного из 12 апостолов Иисуса Христа – святого Андрея Первозванного, несшего людям Слово Божие, пролегал «через земли скифов и славян в страны варяжские». Тогда-то он и остановился на Валааме, разрушил языческие капища и воздвиг каменный крест. Апостол Андрей предсказал великое будущее Валааму, в котором «два светила просветятся». Ими явились основатели Спасо-Преображенского Валаамского монастыря - преподобные Сергий и Герман. В предании говорится, что они были «греческими священноиноками», прибывшими в Х веке в Великий Новгород вместе с первыми православными миссионерами. О существовании на Валааме православного монастыря в Х веке повествует древнее «Житие преподобного Авраамия Ростовского». Но это лишь одна из версий.
Преподобные Сергий и Герман Валаамские отличались высокой духовностью и прозорливостью, «прорицаху настоящая и будущая», предсказав разорение обители шведами в период Смутного времени в XVII веке. Святые подвижники проповедовали Евангелие язычникам.
К сожалению, «Жития» преподобных, как и многие прочие исторические документы, были утрачены еще в XVI веке (в результате нашествия шведов). И лишь в чудом сохранившемся древнем синодике Валаамского монастыря в списке игуменов упоминаются преподобные Сергий и Герман – небесные покровители Валаамской обители.
Спасая святые мощи преподобных от надругательства со стороны шведов, монастырская братия до времени укрывала их в Новгороде, пока они не были помещены в «глубоко иссеченной скале» и наглухо закрыты сверху гранитной плитой. Над местом, где покоятся святые мощи преподобных Сергия и Германа, и возводились главные валаамские соборы.
Даже в XVII веке, когда архипелаг входил в состав Швеции, а монастырь вновь был сожжен, над святыми мощами высилась часовня. Ныне в нижнем храме Спасо-Преображенского собора, над главной святыней Валаама – мощами преподобных Сергия и Германа Валаамских Чудотворцев, возвышается бронзовая рака (надгробие).
История любого монастыря – это, прежде всего, история его монашества. В этой связи святитель Игнатий (Брянчанинов; +1867; память - 30 апреля ст.ст./13 мая н.ст.), бывший в XIX веке благочинным Валаамского и Коневецкого монастырей, говорит об «особой хронологии» монашества на Валааме. «Есть древность, освященная именами апостола Андрея Первозванного и преподобных основателей монастыря Сергия и Германа; есть «золотой век» расцвета, когда валаамскими иноками были будущие преподобные – Александр Свирский, Арсений Коневский, Савватий Соловецкий; есть трагическое столетие шведского владычества; есть период возрождения, строительства крепкого монастырского «фундамента» игуменом Назарием; есть эпоха Дамаскина, эпоха становления «Северного Афона» России…»
Трагична судьба Валаама. Не раз обитель сгорала дотла. Немало монашествующих здесь приняло мученический конец от рук иноземцев и голода. В огне гибли храмы, часовни, книги, документы, церковные ценности... В результате шведских нашествий XII и XVII вв. монастырь был почти полностью уничтожен. После их разрушительных действий в 1611 году это место пребывало в запустении более ста лет.
Каменное строительство и духовное устроение монастыря на основе строгого Саровского Устава развернулись на Валааме лишь с конца XVIII века, когда монастырь возглавил опытнейший саровский старец Назарий (Кондратьев; +1801) и достигли наивысшего расцвета при игумене Дамаскине (Кононове; +1881), превратившем Валаамскую обитель в европейски признанный православный духовный центр.
За советом и духовной поддержкой сюда устремлялись и простые паломники, и зарубежные гости, и Августейшие особы. В 1843 году из Санкт-Петербурга на Валаам было открыто регулярное пароходное сообщение.
Двадцатый век стал для монастыря временем неимоверных испытаний: массовой мобилизации братии на Первую мировую войну. Перехода Валаама под юрисдикцию независимой от России лютеранской Финляндии (после октябрьского переворота 1917 г.). Великого голода и эпидемии гриппа-испанки 1918 года. Размещения здесь финского военного гарнизона. Советско-финской войны 1939-40 гг. (Все эти скорбные тяготы разделил и его «собрат» - Коневский Рождество-Богородичный мужской монастырь. – Авт.).
Лишь небольшое затишье 1920-30-х годов позволило многим православным людям побывать в этом святом уголке перед его окончательным разорением. «Послереволюционный» Валаам стал для тысяч русских эмигрантов «чудом сохранившимся кусочком Святой Руси». Письма к валаамским инокам шли из Парижа, Берлина, Лондона, Ниццы, Риги, Таллинна, Стокгольма, Нью-Йорка и других городов мира. Валаамские иноки горячо молились обо всех страждущих, утешали в скорбях и болезнях, наставляли, помогали нищенствующим эмигрантским приходам церковной утварью и богослужебной литературой.
К концу 30-х годов ХХ века ежегодное число паломников в святую обитель составляло до 30 тыс. человек из более чем 30 стран мира (в помощь им при гостинице был создан целый штат переводчиков).
Накануне войны (в 1938 и 1939 гг.) в составе больших паломнических групп из Таллинна сюда на богомолье приезжала семья священника Михаила Ридигера с сыном Алешей. Девятилетний мальчик был потрясен Валаамом: красотой его храмов и скитов; удивительной северной природой; мудростью духоносных старцев; трудолюбием, открытостью и гостеприимством насельников. Эти две валаамские поездки глубоко повлияли на юную душу и определили жизненный путь Алексея Ридигера, как путь служения Богу и людям. Позже об этом не раз вспоминал приснопамятный Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II (+2008), Священноигумен Валаамской обители, а в прошлом – юный паломник Алеша Ридигер. С горечью говорил он также о том, что его паломничества на Валаам были прерваны почти на 50 лет.
То были годы тяжких испытаний для всего нашего народа. Святая обитель, казалось, гибла безвозвратно. Во время советско-финской военной кампании 1939-40 годов Валаам, как ладожский форпост финской территории, подвергался нещадным бомбардировкам. Только 2 и 4 февраля 1940 года его в несколько заходов бомбили более 70 советских самолетов, и уже 5 февраля монастырская братия во главе с игуменом Харитоном была эвакуирована вглубь
Финляндии.
В марте 1940 года Валаамский архипелаг был передан СССР. И уже с августа здесь расположилась школа юнг ВМФ, продержавшаяся до сентября 1941 года, когда на остров вновь высадились финны. Но и они через 3 года покинули архипелаг.
Валаамские монахи, побывавшие в своей осиротевшей обители в 1941-43 гг., свидетельствуют о следах горестных утрат: «…иконостас главного собора удален, стенная живопись закрашена масляной краской…, в алтаре сделан помост для представлений», лики Божией Матери и некоторых святых изрезаны и проколоты ножом, деревянные постройки сожжены, колокола вывезены, стекла побиты, кресты на монашеских могилах уничтожены, а сами могилы – сравнены с землей, записал в своем дневнике игумен Харитон.
С осени 1944 года оставленный финнами Валаам начал осваиваться бойцами советского тылового подразделения.
После окончания войны, с конца 40-х годов, здесь последовательно сменился целый ряд хозяйствующих субъектов, начиная от Питкярантского целлюлозно-бумажного комбината и совхоза до Дома инвалидов. Валаамский Дом-интернат для инвалидов войны и престарелых просуществовал на острове с 1950 по 1984 гг., пока не был переведен на материк, ближе к Петрозаводску - в поселок Видлицу.
А 13 декабря 1989 года, в день памяти Святого Апостола Андрея Первозванного, первые шесть иноков прибыли на Валаам для возрождения этой древней святой обители, переживавшей тогда время «мерзости запустения».
Мы же, милостью Божией, прибыли сюда совсем в иные времена.
Встречи с валаамскими святынями
В наше первое валаамское утро молимся на Божественной литургии. Строгий сдержанный ритм богослужения глубоко органичен таинственному полумраку нижнего храма преподобных Сергия и Германа Валаамских. У бронзовой раки над их святыми мощами благодарим преподобных за их гостеприимство, просим поддержки в своих духовных шагах и благословения на дальнейший путь.
Над ракой - чудотворный образ: «Господь-Вседержитель с предстоящими». На нем - прпп. Сергий и Герман, коленопреклоненно молящиеся за Валаамскую обитель. Валаамские иноки верят: пока св. мощи преподобных находятся на острове, монастырь, что бы с ним ни случилось, будет всегда возрождаться к новой жизни.
Молитвенно притекаем к еще одной святыне, знаменующей особое покровительство Матери Божией Валааму, - чудотворному списку с Валаамской иконы Божией Матери, написанной в 1878 году иноком Алипием.
Необыкновенна ее судьба. При возведении нового Спасо-Преображенского собора (1890 г.) эта икона была убрана в кладовую ризницы и оказалась забытой. И лишь спустя 7 лет святыня чудесным образом была обретена по указанию Самой Царицы Небесной, явившейся во сне болящей благочестивой женщине Наталье Андреевой. После обретения иконы больная получила чудесное исцеление (страдала тяжелой болезнью ног). С тех пор чудотворная икона не раз являла чудеса. К столетию со дня исцеления Натальи Андреевой Валаамская икона была прославлена. Праздник в ее честь установлен Русской Православной Церковью - 14 июля.
Во время эвакуации монастыря в 1940 году чудотворная Валаамская икона Божией Матери была вывезена в Финляндию и с тех пор находится в Спасо-Преображенском соборе Ново-Валаамского монастыря, являясь одной из главных святынь Финской Православной Церкви. Мы же поклонились точному списку с этой чудотворной иконы, выполненному в начале XX века либо самим отцом Алипием, либо его ближайшими учениками для часовни Валаамского монастыря на Васильевском острове в Петербурге. После закрытия часовни советскими властями этот список был перенесен в церковь на Смоленском кладбище, где погребена св. блаженная Ксения Петербургская. Сохраненный заступничеством Матери Божией и Ксеньюшки Блаженной чудотворный образ в 1992 году был передан на подворье Валаамского монастыря в Санкт-Петербурге, а затем перевезен на Валаам.
Во все времена в Валаамской обители почитали различные иконы Божией Матери. В их честь назывались храмы, скиты и часовни, многие из которых нам, бутовским паломникам, посчастливилось в эти дни посетить. Коневский скит (во имя Коневской иконы Божией Матери), Смоленский (в честь Смоленской иконы Божией Матери), Знаменская (в честь иконы Божией Матери «Знамение») и Покровская часовни, часовня во имя иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость» и другие.
Приложились мы и к иконе «Всецарица». Это еще одна особо чтимая на Валааме икона (греческого письма). Ее оригинал находится в Греции, на Святой Горе Афон, в Ватопедском монастыре. Широко известной эта чудотворная икона стала в наше время, когда по горячим слезным молитвам пред ней получили исцеление многие верующие, страдающие онкологическими заболеваниями.
Летом 2002 года на Валааме побывал игумен Ватопедского монастыря архимандрит Ефрем. Он и привез в дар возрождающейся обители этот храмовый образ - список с чудотворной иконы «Пантанасса» («Всецарица»), написанный специально для Валаама и освященный на Святой Горе Афон, а также частицу мощей афонского старца Иосифа Исихаста – одного из величайших православных подвижников современности, которая хранится под этим образом.
Напротив Валаамской иконы Божией Матери (слева) - резная рака. В ней покоятся мощи прп. Антипы Валаамского (или – Афонского), уроженца Молдавии, долгое время подвизавшегося на Афоне. В Афонском монастыре он принимал деятельное участие в устроении румынского скита Продром, а затем приехал в Россию для сбора пожертвований. Живя в Петербурге, отец Антипа совершил паломничество в Валаамский монастырь, где, испросив благословение афонских и молдавских старцев, провел 17 последних лет своей жизни.
Подвижник отличался высотой духа и человеколюбием. В XIX веке о. Антипа был едва ли не единственным из валаамских старцев-духовников, имевшим духовных чад не только из числа насельников монастыря, но и мирян из разных сословий.
Мощи прп. отца Антипы были обретены в 1991 году братией возрождающейся Валаамской обители. «Так, милосердный и чадолюбивый старец, некогда принесший на Валаам афонскую традицию, откликнулся на молитвы нынешних валаамских иноков».
Старец Антипа был канонизирован Румынской Православной Церковью в 1992 году. А спустя восемь лет его имя было включено и в Месяцеслов Русской Православной Церкви с установлением дня памяти 23 января по н.ст. Икона преподобного Антипы Валаамского - над его св. мощами.
На противоположном столбе (справа от алтаря) - икона другого валаамского подвижника – прп. Германа Аляскинского Чудотворца, просветителя и небесного покровителя православной Америки. Ковчежец с частицей мощей этого святого в 1996 году преподнес в дар Валаамскому монастырю глава Американской Православной Церкви.
Кому довелось побывать на 72-метровой колокольне-маяке, что возвышается над монастырем и разливает далеко окрест свой мелодичный звон, тот надолго запомнит синие просторы Ладоги, красоту воссозданных монастырских построек, валаамские заливы и леса.
Тропами Валаама
И вновь - утро. Наш добрый водоход «Господин Великий Новгород» по-прежнему пришвартован четвертым корпусом у причала в Большой Никоновской бухте. Где-то глубоко в его «чреве» стучит судовой дизель-генератор. А с камбуза недвусмысленно тянет скоромненьким... «Но, нет!», – искуситель Лукулл. «Оставьте жареных павлинов язычникам!»
С трудом протиснувшись сквозь надушенную многоязычную толпу иностранных туристов, ступаем на земную твердь. Слева – узкая тропка, ведущая нас сквозь заросли шиповника и молодой рябины по Никоновской горе вверх, к смотровым площадкам. Внизу – спокойная лазурная бухта. Ее безмятежность в любую погоду охраняют три острова - Никоновский, Овсяный и Ржаной.
Красного оттенка дорожки устремляются к гранитной лестнице, а та – к Воскресенскому храму. Нарядный вид местным дорожкам придает природная габбро-диабазовая крошка, богатая железом, - продукт разрушения скальных пород.
Воскресенский храм, куда мы сейчас устремляемся, как и колокольня, увенчан золотым куполом-луковкой с крестом. Этот главный храм Воскресенского скита (что зовется в народе Красным за цвет и его восхитительную красоту) виден еще с залива.
В середине XIX в. на этом месте стояла часовня во имя Апостола Андрея Первозванного. Ведь согласно преданию, именно здесь святой Апостол Андрей воздвиг каменный крест, утверждая в местном народе веру Христову.
В конце XIX века на Святой земле побывал будущий схиигумен Маврикий и привез оттуда на Валаам частицу Гроба Господня. Архитектор же В.И. Баранкевич придал валаамскому Воскресенскому храму сходство с храмом Воскресения Господня в Иерусалиме.
Спускаемся в нижний храм. Когда-то писатель Борис Зайцев, также побывавший на Валааме, вспоминал: «Верхний храм – Воскресения, нижний св. Андрея, в нем, «Кувуклия» с подобием Гроба Господня. В низеньком помещении, в глубине церкви, кубической формы камень, красный гранит, образ того камня, что привален был ко входу в пещеру Гроба. Маленькая эта, темная комната называется Приделом Ангела – Ангел отвалил некогда камень...
Таинственно тут, тихо. Нагибаешься вдвое, сквозь совсем низкую дверку входишь в еще высшее святилище: пещеру св. Гроба, точную копию того иерусалимского… Тут совсем уж темно. Только неугасимая лампада над Гробом (на нем Плащаница и в серебряной оправе частица камня иерусалимского)».
Вдохновленный посещением этого чудесного, ныне восстановленного храма, наш батюшка Кирилл запел жизнеутверждающий пасхальный тропарь «Христос Воскресе из мертвых…». И на его последующий троекратный пасхальный возглас «Христос Воскресе!» мы с искренней духовной радостью также троекратно воскликнули: «Воистину Воскресе!». Та же пасхальная радость охватывает нас и в верхнем храме Воскресения Христова - воздушном, светлом, устремленном ввысь!
В этом старом уголке Валаама опытные паломники видят немало условных аналогий с Иерусалимом. Кто бывал на Святой Земле – помнит, как спускался с горы Сион с ее Воскресенским храмом по дороге к горе Елеон, переходил иссохший Кедронский поток и взирал на открывавшийся ему вид на Елеонскую гору, у подножия которой простиралась Гефсимания. Вот и здесь, на Валааме, спускаясь с Никоновой горы от Воскресенского храма, по мосту мы переходим через овраг, который должен напоминать нам сухой «Кедронский поток». Слева за мостом – высокая Елеонская гора (прообразом которой стал иерусалимский Елеон), а у подножия - валаамская Гефсимания. По дороге к ней открывается чудесный вид на Малую Никоновскую бухту. В ясный нынешний день в зеркале воды мы видим отраженный Поклонный крест, стоящий на берегу под скалой.
Бродя по дорожкам и тропам Валаама, невольно ловим себя на мысли, сколь чудесными талантами зодчих отмечены его архитектурные ансамбли: их пропорции, формы, цветовые решения, пластика… И все это удивительно гармонично вписано в природный ландшафт, богатый, разнообразный и во многом рукотворный.
Живописен древний Валаам, испытавший на себе мощное воздействие ледников. Он окружен целым ожерельем островов-братьев. Всего их - около 50. Удивительно, но на этом суровом северном архипелаге царит почти приморский микроклимат. Прямо на голых габбро-диабазовых скалах, лишь кое-где покрытых тонким слоем почвы, к краю которых даже приблизиться страшно, растут огромные вековые сосны и ели, можжевельник и березы, а также - завезенные сюда некогда монахами и паломниками с материка дубы, кедры, клены, пихты, лиственницы…, не характерные для данных широт.
Валаам укутан мягким мшистым покровом. А его леса источают густой хвойный аромат – этот запах природного ладана.
Как камертон, Валаам своими природными звуками и чудным звоном колоколов, слышимым даже в лесных дебрях, настраивает наши души, мысли и чувства на молитвенный и… философский лад.
Но эта природа, как мы убедились воочию, одновременно щедра и ранима. А потому - не столько очами физическими, сколько духовными следует постигать валаамские красоты, где ничто не мешает молитвенному уединению, тихому созерцанию и творческому труду.
Даже по прошествии времени стоит лишь тихонечко («про себя») произнести: «Ва-ла-ам-м-м-м…» - и послышатся тихий колокольный звон и уединенная молитва в таинственном полумраке храмов, часовен и скитов. Увидятся «когтистые» корни сосен и елей. Отраженные в тихой воде древние скалы. И вспомнится запоздалое благоуханное лето в малиновых закатах на излёте северных белых ночей.
Свет Валаама влечет нас. Здесь мы погружаемся в нашу православную историю, получаем ответы на многие непростые вопросы, и, быть может, обретаем свой, единственно правильный, Путь. «Господи! Отверзи нам очи духовные, дабы видеть пути покаяния и Нетленный Свет Царствия Твоего!»
О размышлениях наших отцов
Вот и заканчивается наше недолгое пребывание на многострадальном и дивном Валааме. Нынешняя братия Спасо-Преображенского Валаамского ставропигиального мужского монастыря во главе со своими священноигуменами - приснопамятным Святейшим Патриархом Алексием II и ныне здравствующим Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Кириллом, вдохновляемая милостью Божией и поддержкой многих тысяч верующих - трудников, благотворителей и активных мирян, совершила, казалось бы, невозможное. Во всей красе на скалах Валаама вновь сияет эта святая обитель, более половины ХХ столетия пребывавшая в поругании и запустении.
Но Бог поругаем не бывает! И неожиданные когда-то слова, написанные более семидесяти лет назад последним настоятелем Старого Валаама – схиигуменом Харитоном (Дунаевым; +1947) во времена, когда, казалось, Валаамская обитель была уже необратимо утрачена, - воспринимаются теперь как пророчество нынешнего возрождения:
Взыграйте, горы Валаама,
Хвалите Господа с небес.
Несется благовест из храма –
Наш Валаам опять воскрес!
Однако, замечает нынешний руководитель валаамской братии епископ Панкратий (Жердев), «главное в монашестве – не реставрация стен обители и не золото иконостасов, а созидание человека во Христе, жизнь в терпении, смирении и страхе Божием, хранение совести…», ибо, вся монашеская жизнь, считает он, должна быть жертвой Господу – «это наша свеча, которую мы зажгли, придя в монастырь».
Чадолюбивый руководитель Православного Культурно-Просветительского Центра «Свет Валаама» Игумен Мефодий, с кем многие участники бутовского Крестного хода встретились в эти дни, замечает: «…величайший апостол и евангелист Иоанн Богослов открыл миру, что Бог есть любовь. («Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь» (1 Иоан. 4:8). Мы все нуждаемся в любви, мы все нуждаемся во взаимопонимании, мы все нуждаемся в том, чтобы Господь пришел к нам. Смысл духовной и христианской жизни заключается в том, чтобы быть рядом со своим Творцом». И видит одной из основных задач Валаамского монастыря - этого центра Православия и духовности на Северо-Западе России – в том, чтобы через молитву и очищение приближаться к духовному преображению. И дай Бог, говорит он, чтобы в нашей жизни было стремление к познанию своего Творца, к познанию самого себя, чтобы восторжествовала любовь. «Бог есть любовь! И мы Его чадцы».
В то же время в словах валаамских иноков нельзя было не почувствовать и обеспокоенности за духовное состояние современного общества. Печалит их наша всеобщая разобщенность, ведущая в конечном итоге к разрушению цельной личности человека. Игумен Мефодий объясняет страдания современного человека тем, что он «лишен вдохновляющих великих целей, окрыления и радости от причастия к духовным смыслам жизни».
Неспроста ведь и наш батюшка Кирилл в ходе встречи с валаамскими монахами, отвечая на их вопрос о его видении нынешней жизни, не без грусти заметил: «…В последнее время я чувствую, что мы погружаемся в какое-то болото». Эту же обеспокоенность высказывает отец Кирилл и в вопросах сохранения нашей исторической памяти. Если мы, подчеркивает он, не будем восстанавливать в нашей памяти трагические эпизоды нашей истории, особенно связанные с подвигом стояния за веру наших предков и современников – Новомучеников и Исповедников Российских, то «положительного развития нашего народа не будет».
Многих волнует сегодня и состояние нашей общей культуры. Ведь культура предполагает, как заметил игумен Мефодий, «возделывание красоты мыслей Божиих, любви Божией в человеческих сердцах». Не будучи сама истиной, говорит он, культура тем не менее ярко показывает то, «как истина и красота Божии усвоены человечеством».
Наши пастыри терпеливо и настойчиво призывают нас к христианской любви и к личным усилиям в помощи друг другу, чтобы мы смогли «выйти за пределы своего узкого мира и научиться мыслить соборно».
На Коневце
Распрощавшись с милой нашему сердцу Валаамской обителью и ее братией, испокон веков отличающейся своим странноприимством, уже через 4 часа мы встали на рейде близ острова Коневец. Не часто Ладога так благоволит путешествующим: сегодня кроткая, синяя, ласковая, она будто «сопереживала» нашему трудному Крестному ходу, смирив на время свой крутой, «гиперборейский» нрав.
А вскоре «флагман малого каботажного флота», в прошлом учебный катер ВМФ, построенный на гданьской судоверфи в 1970 году и носящий ныне одноименное с островом название – «Коневец», бережно доставил нас к бревенчатой с дощатым настилом монастырской пристани. Здесь, на отлогом песчаном берегу, мы поклонились резному деревянному Поклонному кресту и,
осмотрев старинную белокаменную часовню, освященную в честь Святителя Николая Чудотворца, отправились на встречу с монастырскими святынями.
Несмотря на свой малый размер (8х3 км), что хорошо видно с высоты птичьего полета, и скромное число братии (менее 20 человек), Коневецкая Рождество-Богородичная обитель не перестает удивлять и радовать людей православных.
О ее истории нам рассказывает наш экскурсовод по Коневцу - Екатерина.
- Коневский монастырь, - начала она, - называют «младшим братом» Валаамского. Он был основан новгородцем - преподобным Арсением в 1393 году после посещения им Афона. Там чудотворцу было явлено, что он должен стать основателем обители во имя Царицы Небесной на севере Руси.
В поисках уединенного острова прп. Арсений побывал сначала на Валааме. Однако Промыслом Божиим ему было указано иное место. Во время перехода через Ладогу его лодку дважды прибивало волнами к Коневцу, где святой Арсений поставил крест, а также возвел пустынную келью и часовню.
Но недолго преподобный пребывал в уединении. Вскоре его одинокий скит заполнился учениками. Так образовался Рождество-Богородичный мужской монастырь с главным храмом во имя Рождества Богородицы.
Одной из святынь монастыря, привезенных св. Арсением с Афонской Горы, является чудотворная Коневская (или Голубицкая) икона Божией Матери. Этим образом святого инока благословил преподобный Иоанн Зидон, игумен одного из Афонских монастырей. Он же и предрек основание преподобным Арсением северной обители.
Справка. Чудотворный образ Коневский изображает Богоматерь с Предвечным Младенцем, держащим в левой руке двух голубиных птенцов. На обратной стороне иконы помещен «Нерукотворенный образ Спаса».
Сегодня чудотворная икона Коневской Божией Матери находится в Финляндии, являясь, наряду с иконой Божией Матери Валаамской, особо чтимой святыней Финской Православной Церкви. В Коневской обители - список с нее, который также прославился многими чудесами.
Чудесная помощь Богоматери была не раз явлена прп. Арсению при его жизни на острове. От одного из рыбаков преподобный узнал, что на северо-западе Коневца находится камень огромных размеров, почитаемый местными жителями-язычниками как место обиталища духов. Желая их задобрить и умилостивить, в благодарность за сохранность скота, пасущегося на острове целое лето без пастухов, крестьяне, забирая на зиму стадо на материк, оставляли у «священного камня» коня, который бесследно исчезал к следующей весне.
Преподобный Арсений, взяв икону Божией Матери, отправился к камню. И, сотворив молитву, изгнал бесов с острова. Злые духи, гласит предание, обернувшись воронами, улетели в большую губу, что с тех пор была прозвана в народе - «Чертова Лахта» (совр. бухта Владимирская. – Авт.). А знаменитый треугольный валун - «Конь-камень», сохраняется и поныне. Над ним высится православная часовня.
И позже, рассказывает Екатерина, Богоматерь не оставляла своих попечений об обители прп. Арсения. В один из дней, когда основатель монастыря пребывал на Афоне, случился на острове голод. Наименее стойкие монахи, возроптав, начали призывать братию покинуть монастырь. Но благочестивый инок Иоаким, скорбя о происходящем, обратился с горячей молитвой к Матери Божией, прося Ее помощи и заступничества. И в тонком сне получил ответ: «Старец! Не скорби, но иди к братии и скажи им, чтобы они не расходились из обители, ибо Арсений скоро возвратится со всем необходимым». Так и случилось. Возвратившись уже на следующий день, прп. Арсений доставил в свою обитель на двух больших лодках все необходимое для пропитания братии.
Преподобный Арсений удостоился блаженной кончины 12 июня 1447 года. Чудеса же от Коневской иконы Божией Матери продолжились и по его кончине.
В 1573 году, рассказывает наш гид, Коневская обитель чудесным заступничеством Богоматери была спасена от нашествия шведов. Опустошая Карелию, иноверцы хотели разграбить и Коневский монастырь. Однако поднявшийся вдруг сильный ветер взломал лед вокруг острова, не дав ступить ноге неприятеля на эту святую землю.
Но шведы и дальше не оставили своих злых помыслов. И в 1577 году, во время новых военных действий, настоятель и братия были вынуждены покинуть остров, переселясь на жительство в Новгородский Деревяницкий монастырь. Вернуться сюда им было суждено через 16 лет.
После очередного нашествия шведов на Карелию в 1610 году братия оставили монастырь уже надолго. Он был возобновлен более полутора веков спустя, в 1766 году, а икона Богоматери оставалась в Деревяницком монастыре еще 32 года. И лишь по благословению митрополита Новгородского и Санкт-Петербургского Гавриила (Петрова; +1801) святой образ было дозволено снова перенести в Коневскую обитель. В Деревяницком монастыре (ныне упраздненном. – Авт.) была оставлена ее копия в серебряном окладе.
Святую обитель на острове Коневец не оставляли в своих попечениях русские Государи Василий III, Иоанн Грозный, Феодор Иоаннович и Борис Феодорович. В конце царствования Иоанна IV здесь был выстроен новый величественный каменный собор Рождества Пресвятой Богородицы. В 1718 году, еще до победы в Северной войне, Петр I издал указ о возобновлении поруганного недругом монастыря, получившего тогда статус приписного к Деревяницкому. Он обрел самостоятельность лишь в 1760 году при Императрице Елизавете Петровне.
В 1812 году монастырь административно стал частью вновь сформированного Великого княжества Финляндского, наряду с остальной частью «Старой Финляндии».
Много воды утекло со времен основания монастыря преподобным Арсением. Золотой же век Коневского монастыря (как и Валаамского), продолжает свой рассказ Екатерина, пришелся на XIX столетие, когда его слава распространилась далеко за пределами северных земель. В Коневскую обитель приезжали на богомолье Император Александр II, писатели Н. С. Лесков, Вас. И. Немирович-Данченко, И. С. Шмелев, А. Дюма (отец), поэт Ф. И. Тютчев, ученый Д.И. Менделеев, архитектор А. М. Горностаев и многие другие знатные и простые паломники. Не единожды приезжал сюда по делам службы и на богомолье благочинный монастырей Санкт-Петербургской епархии, видный ученый, богослов и проповедник, святитель Игнатий (Брянчанинов; +1867).
Мы погружаемся в прохладную тишину нижнего храма Рождество-Богородичного собора (рассказывают, что это уже четвертая постройка). Там, под бархатной сенью в резной деревянной раке покоятся святые мощи духоносного старца Арсения – основателя обители. Благоговейно прикладываемся к раке, поем величание святому. Тихо, благостно здесь.
Невдалеке – список с чудотворной Коневской иконы Божией Матери, пред которым каждый молится о своем: «О, Всемилостивая Госпожа, Дево Богородице! Вонми смиренному молению моему, и сокрушенно ныне предстоящаго образу Твоему услыши глас…».
Многие богомольцы - гости Коневца - подходят к батюшке Кириллу, интересуются Малым Поклонным Бутовским крестом, который он держит на своих руках, испрашивают благословения приложиться к Бутовской святыне.
Екатерина рассказывает, что после революции 1917 года и до начала советско-финской войны монастырь действовал, активно принимая паломников. В то время он оказался на территории новой независимой Финляндии, где таких гонений на веру и верующих, слава Богу, не было. Но не было и притока новых насельников из России. (К 1932 году в обители осталось лишь 75 монахов и послушников, из которых 20 человек были гражданами Финляндии).
А дальше были Зимняя кампания (1939-1940) и Великая Отечественная война (1941-1945), во время которых эта территория переходила из рук в руки.
Одно время на острове размещались штаб (в каменной гостинице) и две батареи береговой артиллерии финской армии.
В 1941 году несколько иноков вновь прибыли на Коневец, попытавшись возродить здесь монашескую жизнь. Но три года спустя покинули остров, отошедший к Советскому Союзу.
По окончании Великой Отечественной войны Коневец стал закрытой территорией. Здесь разместились военно-морская база и полигон для испытания химического оружия, а также ракет на твердом топливе, торпедного и морского минного оружия. «Еще до недавнего времени, - рассказывают коневецкие волонтеры, - практически в любой точке острова можно было встретить следы деятельности военных и остатки довольно развитой инфраструктуры».
А что же тогдашние монахи? После долгих скитаний 32 коневских инока обосновались в финской усадьбе Хиекка (Hiekka - «песок») коммуны Кейтеле (Keitele), где монастырь просуществовал до 1956 года. И 31 августа 1956 года девять последних коневецких монахов переехали в Ново-Валаамский монастырь в Папинниеми (Papinniemi – «священнический мыс»), перенеся туда и чудотворную Коневскую икону Божией Матери.
Мы идем по хорошо прогретой песчаной дорожке в сторону Казанского скита. Пахнет хвоей, цветами и ягодой. И вдруг перед глазами в мягком вечернем свете возникает поистине архитектурное чудо – резная деревянная часовня в честь Успения Божией Матери. Как мы узнали здесь, еще в конце XIX века монастырская братия возвела ее на месте молитвенных подвигов отца-основателя монастыря преподобного Арсения.
Заметно любуется ею наш датский друг Сёрен Колструп (Søren Kolstrup), отмеченный изящным вкусом и тонким художественным чутьем. И вправду, не часто увидишь в небольшой деревянной постройке столь изысканное сочетание русского народного, классического и восточного стилей.
На местном погосте за Успенской часовней – свежие детские могилки, свидетельства трагедий на Ладоге. Как короток миг жизни, и как непредсказуем ее конец!
И все же она ликует и поет: в стройных соснах, звонах колоколов, распевах и благодарственных молитвах монастырской братии, в черничных россыпях и птичьих трелях. И хочется благодарить Создателя за всю эту Божественную красоту словами вдохновенного акафиста:
…Слава Тебе за светлые минуты моей жизни;
Слава Тебе за ясные радости сердца.
Слава Тебе за счастье жить, двигаться и созерцать;
Слава Тебе, Боже, во веки.
По дороге Екатерина продолжает знакомить нас с современной историей монастыря, который в 1990 году был возвращен Санкт-Петербургской епархии. 28 мая 1991 года, сообщает она, на остров прибыл первый наместник возобновленной обители архимандрит Назарий (Лавриненко), назначенный митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Иоанном (Снычёвым; +1995). Сейчас епископ Назарий — благочинный монастырей Санкт-Петербургской епархии, наместник Свято-Троицкой Александро-Невской лавры.
В том же 1991 году, в ноябре месяце, под полом нижнего храма были обретены мощи прп. Арсения — главная святыня монастыря. Еще при попечении о. Назария здесь были проведены значительные восстановительные работы.
С июля 2004 по ноябрь 2007 года братию возглавлял игумен Исидор (Минаев), бывший до этого настоятелем подворья Валаамского монастыря в Санкт-Петербурге. Постановлением Священного Синода от 12 октября 2007 года игумен Исидор назначен членом Русской Духовной Миссии в Иерусалиме.
А 27 декабря того же года решением Патриарха Московского и всея Руси Алексия II и Священного Синода новым настоятелем Коневского монастыря был назначен иеромонах Александр (Арва).
Экскурсовод замечает, что 21 сентября - день Рождества Пресвятой Богородицы - особый праздник для Коневского Рождество-Богородичного мужского монастыря, когда на остров стекаются многочисленные паломники, чтоб поклониться чудотворному списку с Коневской иконы Божией Матери.
И сегодня обитель продолжает активно возрождаться. В рамках федеральной программы и на частные пожертвования отреставрированы все часовни и стены собора Рождества Пресвятой Богородицы, освящен его нижний Сретенский храм. Ведутся работы в верхнем храме. Практически готов игуменский корпус и Коневский скит. Принимает паломников монастырская трапезная и старинная деревянная гостиница…
В планах – открытие музея с архивными документами, фотографиями, найденными во время реставрации предметами. Но главное для настоятеля – забота о братии. В Коневской обители «жив тот доброжелательный дух первых христианских общин, насажденный после разорения первым настоятелем архимандритом Назарием. Дух простоты, требовательности к себе и снисхождения к немощам ближнего», - завершает свой рассказ наша помощница Екатерина словами игумена Александра.
Покидая дивные Валаамскую и Коневскую обители, чей торжествующий колокольный звон широко разносится над водами моря-озера Ладоги, мы просим их святых подвижников благословить нас на дальнейший путь. Вспоминаем слова Святейшего Патриарха Кирилла, недавно сказанные Предстоятелем на Валааме, о том, что есть места, «…где небо будто соединяется с землей, где красота мира — физического, тварного мира — как бы являет красоту мира Божественного настолько, насколько это возможно в ограниченных условиях физического бытия.
И неслучайно нам даются такие места, потому что человек обретает здесь душевный покой. Здесь он особым образом и многоразлично испытывает воздействие благодати Божией — и через принятие Святых Христовых Таин, и через беседу с духовником, и через молитву, и через созерцание красоты, земной красоты, которая является отображением в нашем мире красоты вечного и горнего мира». Таковы русские северные монастыри.
***
И вновь - суровая Ладога! Новые горизонты, встречи, открытие беспримерного подвига стояния за веру наших дедов и отцов. И через это – открытие большей полноты нашей непростой истории.
Молитвами святых преподобных Сергия и Германа Валаамских, Арсения Коневского и всех святых, на Валааме и Коневце просиявших, да сохранит, укрепит и преумножит Господь в сердцах наших святую веру Православную!
Николай и Наталья Минины
(продолжение следует)